Ну вот, наконец, и пришла очередь Фёдора Яковлевича Майера (моего деда) - человека неординарного, талантливого и решительного, который вместе с бабушкой всё моё детство и юность был рядом и которого я очень любил. Как-то в одном из своих интервью Владимир Познер очень хорошо перефразировал высказывание Александра Солженицына: "Свобода – это прежде всего внутреннее состояние, можно быть и в концлагере свободным человеком." Эта фраза очень точно характеризует моего деда. Он действительно был свободным человеком - и на словах, и на деле.
К моему большому сожалению, о жизни деда и бабушки до депортации мне практически ничего неизвестно. Мама была единственным ребёнком в семье и родилась после войны. О своём прошлом, дед с бабушкой старались сильно не распространяться. Не стоит забывать о том, что они были в то время "врагами народа". Всё, что мог, я с мамы "выжал". Кое-что дед рассказывал мне и брату, какие-то события вспомнили мои дяди и тёти. Однако, самым ценным источником информации о жизни деда и бабушки на Волге стал его "антраг" на выезд в Германию.
Исторические и географические пробелы в его хронологии попробую закрыть логически, хотя такие слова как "дед" и "закрыть логически" я бы рядом не ставил. Дед у нас был - цыганская душа и гулял он по необъятным степным просторам своей родины как ветер в поле. Он не мог сидеть на одном месте, был очень лёгок на подъём и находился в постоянном движении, что доставляло немало хлопот моей бабушке, маме, а теперь вот и мне. Если составить весь список мест, где он жил - этот список, наверное, будет намного длиннее списка мест, где он побывать не успел.
Начнём...
Антраг
После выселения семьи Якова Майера из Гнадендорфа, третий его сын - Анди с женой Катариной поселились (примерно в 1930м году) на первой ферме 105го Мясосовхоза. Из Гнадендорфа они забрали с собой самого младшего брата - 14ти летнего Фёдора, который первое время проживал вместе с ними. Мясосовхоз № 105 был также местом прописки и проживания семьи Фёдора при их депортации в Северный Казахстан в 1941м году.
Однако, я склоняюсь к тому, что Фёдор не всё время жил и работал в Мясосовхозе, а мог какое-то время проживать в Энгельсе или в Терновском районе. Причиной этому являются данные из "антрага на выезд в Германию", который заполнял со слов Фёдора его старший внук и, по совместительству, мой брат. Брат, в далёком 1992м году, несмотря довольно юный возраст (24-25 лет), полностью взял на себя заботы по переезду нашей семьи из Таджикистана в Германию (запросы в соответствующие инстанции, заполнение всевозможных документов и контакты с различными организациями). Кроме этого, он умудрился не потерять семейный "антраг" (а также справку о депортации) и великодушно передал его мне для моей дальнейшей работы (как знал).
Поначалу, я не придавал данным в "антраге" большого значения, так как нашёл в нём некоторые неточности касательно даты рождения отца деда, места рождения мамы деда и даты её кончины. Однако, со временем, более детально проработав информацию о жизни деда и его семьи в Поволжье, должен был признать, что был сильно не прав.
Для начала данные из "антрага":
Фёдор Майер:
Катарина Капп (жена Фёдора)
Как вы уже заметили, согласно "антрагу", в период с 1931го года по 1941й год, Фёдор и Катарина проживали и в Мариентальском районе, и в Терновском районе, и даже немного в городе Энгельсе. Если к этому всему добавить ещё и Лизандергейский район, к которому принадлежал Мясосовхоз № 105 на момент депортации их семьи, то голова может просто пойти кругом. К тому же, в антраге фигурирует какой-то 104й совхоз, в котором якобы проживала бабушка, хотя они с дедом проживали в 105м совхозе...
Чтобы окончательно не сойти с ума, для начала я решил разобраться со всеми этими кантонами, с городом Энгельсом и заодно - со 104м совхозом, чтобы отмести всё ненужное. И правильно сделал.
Совхоз № 104, имени Карла Маркса
Город Энгельс.
400 лет назад город Энгельс назывался Саратовом и стоял он на левом берегу Волги в устье реки Саратовки. Однако, к концу 17го столетия Саратов (по стратегическим соображениям) вместе с храмом перенесли на правый берег Волги и место в устье реки Саратовки временно опустело. В середине 18го века было начато промышленное освоение соляных залежей на озере Эльтон (левобережье Волги) и закладка, в связи с этим, опорных баз для её транспортировки. Одной из таких баз стала Покровская Слобода, основанная украинскими переселенцами, аккурат на месте бывшего Саратова и названная в честь православного праздника - "Покрова Пресвятой Богородицы". В 1914м году Покровская слобода получила статус города с названием Покровск. В 1919м году Покровск был передан в составе Покровского уезда из Самарской губернии в Саратовскую. В 1922м году был образован Покровский кантон, административным центром которого стал Покровск. В этом же году город стал столицей АССР немцев Поволжья, В 1931м году Покровск был переименован в город Энгельс. В начале 1934 года Покровский кантон был ликвидирован. Значительная его часть стала пригородной зоной города Энгельса, оставшаяся часть передана Мариентальскому кантону. С сентября 1941го года АССРНП была ликвидирована и город Энгельс стал городом областного подчинения Саратовской области.
Мариентальский, Лизандергейский и Терновский кантоны.
В 1922м году в составе Трудовой коммуны немцев Поволжья был образован Тошнокуровский кантон, который через пять лет получил название Мариентальский. В 1934м году к Мариетнальскому кантону отошла часть упразднённого Красноярского кантона, а в 1934м году часть упраздненного Покровского кантона. До 1935го года и свиносовхоз 596, в котором жил Готлиб с семьёй и Мясосовхоз № 105, в котором жили Анди с семьёй, Фёдор и семья их родителей, принадлежали к Мариентальскому кантону. В сентябре 1941 года Мариентальский кантон был передан в Саратовскую область и был преобразован в Советский район.
В 1935м году был образован новый Лизандергейский кантон, который получил часть территорий Мариентальского и Зельманского кантонов. Мясосовхоз № 105 был в числе территорий переданных из Мариентальского в Лизандергейский кантон. В этом же году Свиносовхоз № 596 был передан Краснокутскому кантону. Так, Готлиб и его братья - Анди и Фёдор с родителями стали жить в разных кантонах. При образовании кантона его центром было определено село Лизандергей. Однако, спустя всего месяц, центр был перенесён в село Безымянное. В 1941м году Лизандергейский кантон был преобразован в Безымянский район и передан в Саратовскую область.
Как я уже упоминал выше, в 1934м году Покровский кантон был ликвидирован и значительная его часть стала пригородом Энгельса. Однако, уже в 1937м году эта пригородная зона была преобразована в Терновский кантон с административным центром в селе Терновка. Два года спустя, в марте 1939го года, центр кантона был перенесён в село Квасниковка. В 1941м году Терновский кантон был передан в Саратовскую область и преобразован в Терновский район.
А теперь - вишенка на тортик.
Совхоз № 104
В конце 19го века на Новоузенском почтовом тракте, примерно в 28ми километрах от Покровской Слободы был основан небольшой хутор "Безымянная лощина". В 1894м году рядом с хутором была построена железнодорожная станция, которая получила название "Безымянная". В начале 20х годов двадцатого века рядом с хутором и станцией возникло ещё три небольших немецких хутора (Шульц, Шпинглер и Штайнхауер). Через некоторое время они разрослись и вместе со старым хутором и станцией образовали поселение - Безымянное.
В начале 20го века, на том же Новоузенском тракте, в 15ти километрах от Безымянного (в сторону Покровской Слободы) немцем по фамилии Цимбал был основан небольшой хутор без названия, который со временем разросся и в 1928м году получил название "посёлок имени Карла Маркса".
В 1930м году на основе сёла Безымянное и посёлка имени Карла Маркса был создан совхоз № 121 "Безымянский" принадлежавший к Немсоюзскотоводтресту. В совхозе была организована опытная животноводческая станция имени Фридриха Энгельса. Летом 1932 года совхоз был разделён на совхоз № 103 имени Фридриха Энгельса (с тремя фермами животноводческой станции) и на Мясосовхоз № 104 имени Карла Маркса.
Как оба хутора и основанный на их базе совхоз "Безымянский", так и два дочерних совхоза (№ 103 и № 104) находились в составе Покровского кантона с административным центром в городе Энгельс вплоть до 1934 года, в котором Покровский кантон был упразднён.
В 1934м году Мясосовхоз № 104 был подчинён Энгельсскому Горсовету и стал его пригородом. Через три года из пригорода Энгельса был образован новый Терновский кантон с административным центром в Терновке. В 1937м году Мясосовхоз № 104 стал частью Терновского кантона и находился в его составе до 1941 года. Кстати, в состав Терновского кантона в том же 1937м году вошёл и колхоз "Коминтерн", председателем которого стал годом позже родной брат Фёдора - Иван.
Совхоз № 103 стал частью Мариентальского кантона. Затем, в 1935м году, вместе с Мясосовхозом № 105 был передан новому Лизандергейскому кантону, в составе которого и находился вплоть до ликвидации АССР немцев Поволжья. Село Безымянное стало административным центром Лизандергейского кантона.
На просторах интернета я нашёл чёрно-белую карту АССР немцев Поволжья от 1935 года, на которой можно увидеть кантоны с их границами (пригород Энгельса, Лизандергейский и Мариентальский). Я пометил соответствующие поселения, колхозы и совхозы, в которых жили братья Майер и их родители (карту можно посмотреть здесь).
В этом месте я хотел бы, в краткой форме, рассказать о семье и жизни Катарины Михайловны Капп до 1930го года, а затем попробовать восстановить период её жизни в период с 1931го по 1941й год в контексте изложенной мною выше информации. Саму историю жизни Катарины Капп и её предков я напишу в отдельной главе.
Катарина Михайловна Капп
Катарина Михайловна Капп родилась 17 февраля 1914 года в католической семье Михаэля (род. 08.12.1887) и Катарины Капп (род. Брунхардт в 1889м году в колонии Герцог). Дата рождения бабушки стала сюрпризом для всей моей семьи, так как во всех документах Катарины официальная дата её рождения - 23 декабря 1914 года. Однако, Игорь Плеве прислал мне бумажку, с которой не поспоришь - выписку из церковной книги Роледера с точной датой её рождения (вот эта метрическая запись).
Бабушка Катарины по материнской линии имела французские корни (девичья фамилия Мармис). Отец Катарины был капельмейстером в католической церкви Роледера и владел многими музыкальными инструментами. Мама, скорее всего, была домохозяйкой.
Катарина была в семье третьим ребёнком и единственной девочкой. Кроме Катарины в семье Капп родилось пять сыновей - Альберт (19.03.1911), Виллибальд (07.06.1912), Адольф (02.05.1916), Антон (28.05.1918) и Маркус (1920). Двое из сыновей (Альберт и Адольф) умерли в младенчестве.
Разразившийся в 1920-1921гг в Поволжье массовый голод, ставший следствием изъятия большевиками у колонистов хлебных запасов, привёл к массовым протестам и восстаниям. Одно из таких восстаний прокатилось в начале 1921 года в Мариентальском (тогда ещё Тошнокуровском) кантоне, к которому принадлежало и село Роледер. В конце марта восстание было полностью подавлено частями Красной Армии. В боях погибло около 800 жителей кантона. С 30 марта по середину апреля в кантоне работала выездная сессия военно-полевого Ревтрибунала, которая приговорила к расстрелу около 300 колонистов. В селе Роледер (Раскаты) было расстреляно 33 человека, среди них был и Михаэль Петрович Капп. Возможно, сам Михаэль и не принимал активного участия в восстании, однако он был капельмейстером в католической церкви и таким образом принадлежал к духовенству, которое активно поддерживало повстанцев. Точно известно, что в Мариентале и в Герцоге были расстреляны церковные пастеры Крафт и Бератц.
По воспоминаниям старшего сына Михаэля - Виллибальда, имел место донос на другого Михаэля Каппа, который активно участвовал в восстании, был нашим дальним родственником и так же проживал в Роледере. Красноармейцы в спешке, не разобравшись, расстреляли по ошибке не того человека.
Массовый голод стал так же причиной огромного количества беженцев, которые в свою очередь спровоцировали вспышки различных эпидемий. Зимой 1922 года в Поволжье вспыхнула эпидемия тифа. Не обошла эта участь и нашу семью Капп. В конце 1922 года, вторично заразившись тифом, скончалась мать семейства - Катарина.
Заботу о четырёх осиротевших детях взяли на себя их дед, одноногий инвалид - Петер Антон (род. 1851г) и дядя, в доме которого семья и поселилась. Имя дяди я пока, к сожалению, не знаю. Известно только, что у него был сын Флориан (1907-1910 гр) и дочь Ида. Жили очень бедно. Катарина заботилась о двух младших братьях и практически заменила им мать. В конце 20х годов скончался их дед.
30 марта 1930 года старший брат Катарины Виллибальд женился на односельчанке Марии Антоновне Шефер (род. 26.07.1911) и молодая семья переехала в собственный дом. Семья Шефер была довольно зажиточной. Возможно, родители Марии помогли молодым с приобретением собственного жилья. Виллибальд с Марией забрали к себе в дом Катарину, Антона и Маркуса. Однако, некоторое время спустя (1931-1932гг), Катарина с двумя младшими братишками покинула дом старшего брата и направилась в сторону Энгельса.
Теперь я, пожалуй, смогу ответить на очень важный для меня вопрос, закрывающий большой пробел в истории жизни моей бабушки и её младших братишек: "Где проживала моя бабушка - Катарина Михайловна Капп в период с 1930го по 1941й год и насколько это соответствует данным из "антрага" моего деда - Фёдора Яковлевича Майера?"
До 1931-1932 года Катарина Капп проживала в селе Роледер, Мариентальского кантона.
Возможно, в 1931-1932м году она вместе с двумя младшими братьями переехала в совхоз № 121 "Безымянский" в составе Покровского кантона, где устроилась на одной из ферм совхоза дояркой. Судя по всему, ферма эта находилась в посёлке имени Карла Маркса или недалеко от него.
В 1932м году, после разделения совхоза "Безымянский" на два дочерних, Катарина стала дояркой одного из них - нового Мясосовхоза № 104 с центральной усадьбой в посёлке имени Карла Маркса, который остался в Покровском кантоне. С 1934го по 1937й год Мясосовхоз стал пригородной зоной города Энгельса, а затем, в 1937м году, частью нового Терновского кантона.
Вот так моя бабушка, не меняя место жительства, в течение 9-10 лет успела пожить в двух кантонах и в пригороде Энгельса.
Примерно, в 1939м году Катарина Капп встретила Фёдора Майера и они решили пожениться. Место заключения брака - Терновский кантон, г. Энгельс. Возможно, речь идёт, в данном случае, именно о центральном Мясосовхоза № 104 - посёлке имени Карла Маркса. Фрида Ивановна слышала от своей мамы (Кристины Яковлевны), что дед с бабушкой, навещали их в колхозе Коминтерн, так как проживали где-то недалеко. И эта информация подтверждается и отлично вписывается в хронологию событий. Посёлок имени Карла Маркса находился на расстоянии всего 7-8ми километров от колхоза Коминтерн.
Воистину пути Господни неисповедимы. Через пол века (в 1986м году) родной младший брат моего отца - Готтфрид Вайнбергер решил переехать из Северного Казахстана на Волгу и поселился именно в посёлке имени Карла Маркса, который до сих пор носит это название. Четыре года спустя, он перебрался на правый берег Волги, а затем (в 1996м году) эммигрировал вместе с семьёй в Германию.
Фёдор Яковлевич Майер
С бабушкой мы вроде разобрались. Однако, остаётся ещё один, не менее важный вопрос: "Как там мог очутиться мой дед - Фёдор Яковлевич Майер?" Точного ответа на этот вопрос я дать не могу. Могу только предположить.
В своих рассказах старшему внуку, Фёдор упоминал о том, что он одним из первых в совхозе официально отучился на водителя грузовика и получил водительское удостоверение. Забегая вперёд, хотел бы сказать, что именно наличие прав на вождение грузового транспорта и отличное знание техники, помогли Фёдору несколько позже выжить в трудармии.
Водительское удостоверение. Интересно. А когда вообще начали выдавать эти удостоверения? Я порылся в интернете и нашёл следующую информацию:
Первым прародителем водительского удостоверения можно считать "шофёрскую книжку", которую начали выдавать с 1914 года в Российской империи. Эта книжка (с указанием класса и разряда автомобиля) выдавалась муниципальными (местными) властями и не была единой для всей России. В 1923м году ей на смену пришло "свидетельство на право управления экипажем", которое так же выдавалось местными властями и было действительным только на данной территории. Так, к примеру, свидетельство, выданное в Киеве, было недействительным в Москве и Петрограде. И только в 1936м году, когда при НКВД была создана Государственная Автоинспекция (ГАИ), была разработана единая форма "удостоверения" шофёров и подготовлены первые единые правила дорожного движения по улицам городов и дорогам СССР. В 1936-1937гг во многих городах были созданы многочисленные школы по обучению водителей различных квалификаций.
Возможно, в этот период (1936-1937гг), Фёдор мог быть направлен от совхоза, или поступить по собственной инициативе, в одну из таких школ в городе Энгельс и переехать на время обучения из Мясосовхоза № 105 к своему старшему брату Якову. К этому времени он уже достиг 20ти летнего возраста. После окончания обучения и получения водительского удостоверения он мог не сразу вернуться назад в 105й Мясосовхоз, а какое-то время работать в одном из колхозов или совхозов Терновского района (1937-1940гг), где и мог познакомиться со своей будущей женой - Катариной Михайловной. Амалия Готлибовна припоминала, что Фёдор с Яковом, время от времени, приезжали из Энгельса на грузовике, навестить их.
В начале 1940го года Фёдор с Катариной вернулись назад в 105й Мясосовхоз (Лизандергейского кантона) и поселились в центральном, где получили жильё в домике напротив конторы. Катарина в это время была в положении. Пару месяцев спустя у них родился первенец, которого назвали в честь отца - Фёдором.
Андрей Андреевич рассказывал мне, что когда ему было чуть больше четырёх лет (летом 1940го года), он часто бегал полями из первого отделения 105го Мясосовхоза в центральное к своему двоюродному брату по материнской линии - Ивану, с которым они вместе ловили сусликов (это была еда). Однажды он навестил и свою бабушку - Марию Генриховну (Зауермильх), проживавшую в то время вместе с двумя дочерями в маленькой кубовке (хоз. помещение) прямо в конторе. Бабушка вывела юного Андрея на крыльцо конторы и показала ему соседний дом напротив, в котором жил тогда его дядя Фёдор с семьёй. Недолго думая, Андрей решил навестить сразу и своего дядю. Когда Андрей вошёл в дом дяди Фёдора, его взору предстала картина, которая на всю жизнь врезалась в детскую память.
Посреди комнаты в огромных семейных трусах разгуливал Фёдор Яковлевич, держа на руках плачущего Фёдора Фёдоровича, 3-4х месяцев от роду. Маленький Фёдор, видимо был голоден, и потому капризничал. Отец, дабы успокоить сына, пытался дать ему грудь, причём свою. Понимая, что его хотят обвести вокруг пальца, маленький Фёдор отвергал плацебо (пустушку) и требовал настоящую - с молочком, однако старший Фёдор не сдавался. Катарина Михайловна замешивала в это время тесто и потому отдала маленького Фёдора на поруки отца. Увидев, что происходит, Катарина Михайловна, недолго думая, двинула Фёдору Яковлевичу скалкой по шее и просторно по-католически выругалась: " Вас махст ден ду, сакрмент?!!!". "Сакрмент" - это очень страшное ругательство, и переводится оно с католического, как "редиска" или "нехороший человек".
Самое удивительное для меня во всей этой истории то, что рассказ Андрея Андреевича находит своё подтверждение в другом документальном источнике.
Дело в том, что в Мясосовхоз №105 были выселены так же и мои дед с бабушкой по отцовской линии - Готтфрид и София Вайнбергеры. В Мясосовхозе у них родилось трое детей - Давыд (1937г), Генрих (Андрей, 1939г) и Мария (1940г). В конце 1990х годов один из бывших жителей Мясосовхоза №105 - Адам Адамович Клок, по памяти нарисовал план центрального с пофамильным расположением домов, административных зданий и хозяйственных помещений незадолго до депортации и передал их моему дяде - Давыду Вайнбергеру. Естественно, этот план оказался в моих руках. На плане есть только одна семья Вайнбергер и одна семья Майер и жили они через дом друг от друга. Хотя, более правильно будет сказать один барак у леса, в котором жили две семьи Майер - семья моего деда и семья его двоюродного брата Ивана Андреевича Майера. Это очень хорошо помнит сын Ивана Андреевича - Иван Иванович. О семье Ивана Андреевича я расскажу несколько позже.
Я наложил этот план на современную Гугл-карту села Интернациональное (актуальное название центрального), чтобы примерно определить их дома или места, где они могли находиться. Судя по современному расположению домов в селе, практически все старые постройки и хозяйственные помещения сохранились. Результат можно посмотреть здесь. Судя по плану, у конторы было четыре выхода. И действительно, один из выходов ведёт практически к дому с фамилией "Майер". План с картой и мои пометки можно вот посмотреть здесь.
К сожалению, маленький Фёдор умер летом 1941 года. В это же время умер и маленький сын Ивана Андреевича Майера – Владимир. Обоих младенцев похоронили вместе, в общей могилке на лютеранском кладбище, к востоку от центрального.
Последние полтора года (до депортации) Фёдор работал в совхозе комбайнёром, трактористом и водителем грузовика, в зависимости от обстоятельств. Бабушка работала дояркой на ферме.
-----
Вместо послесловия
В конце этой главы я хотел поделиться с вами одной историей, которая произошла с братьями Майер в конце 30х годов и стала очень серьёзным испытанием для них и их семей. Историю эту рассказал мне Виктор Иванович. Ему, в своё время, её поведал отец - Иван Яковлевич.
Произошла она в 1938м-1939м году. В то время Анди работал в Мясосовхозе №105 бригадиром дойного гурта. Однажды из его гурта пропала пара тёлок. Анди, как бригадира, привлекли к уголовной ответственности и посадили в следственный изолятор. Узнав об этом, Яков сразу же привлёк к этому делу все доступные ему ресурсы во внутренних органах и смог закрыть уголовное дело. Анди вышел на свободу. Однако, мир не без добрых людей. Кто-то из "доброжелателей" Якова узнав об этом, написал донос в вышестоящие органы и теперь уже на Якова было открыто уголовное дело. Он был отстранён от работы, снят с должности и помещён под домашний арест на время расследования. Однако, этим дело не закончилось. Репрессивная машина НКВД заработала на всю катушку, благо дело - инициативных дураков в органах власти всегда хватало. В кратчайшие сроки была уволена с работы (без объяснения причины) жена Якова - Мелита, а также исключены из ВУЗов две её младших сестрёнки - Фрида и Розалина. В это же время был снят с должности председателя колхоза и младший брат Якова - Иван. Так же было возобновлено уголовное дело на Анди.
Делопроизводство Якова продолжалось несколько месяцев и это было время тяжёлых испытаний для братьев и их семей. Мелита была прекрасной швеёй и брала заказы на дом. Это и был основной и единственный источник доходов семьи Якова. Иван устроился на кузню молотобойцем. Его зарплата, плюс подсобное хозяйство, помогли семье пережить этот период без потерь. О судьбе семьи Анди я, к сожалению, ничего не знаю. Однако, я почти уверен, что его семье помогали Готлиб и Фёдор. Как показывает дальнейшая жизнь братьев Майер, они просто не могли поступить по-другому.
К счастью, всё обошлось. Дело было закрыто. Яков был реабилитирован и восстановлен в должности. Как по мановению волшебной палочки, в кратчайшие сроки получили свои должности обратно Мелита, Иван и Анди, а младшие сёстры Мелиты были восстановлены в своих вузах. Уголовное дело на Анди было закрыто повторно.
А если бы не обошлось?
Яков, за злоупотребление должностными полномочиями, мог бы получить высшую меру наказания. Анди, в лучшем случае, поехал бы в Сибирь. Должность Ивана отлично "подходила" под 58ю статью. Возможно, нашлось бы что-нибудь и для Готлиба с Фёдором. "Был бы человек, а статья найдётся", как любили говаривать товарищи Сталин и Берия.
Должен признаться, что когда я начинал писать историю о наших Майерах, я уже закончил историю рода моего отца и имел определённое представление о том, как должна выглядеть эта книга. Концепт был довольно прост - изложение исторических событий рода в хронологическом порядке и ничего личного.
Однако, в процессе общения с моей мамой, дядями, тётями и сбора информации об их родителях, а также об отношениях их родителей друг к другу, я постепенно начал осознавать, что вышеизложенный концепт, в данном случае, абсолютно не подходит, так как здесь на первый план выходит "личное". И переломным моментом, в данном случае, стала именно эта история, показавшая, как далеко братья Майеры готовы были зайти ради друг друга и какие у них были взаимоотношения.
Мне кажется, что именно глубина этих взаимоотношений и породила эффект камня, брошенного в воду, когда первые их круги расходятся по воде жизни всё дальше и дальше, захватывая следующие поколения их детей, внуков и правнуков.
Об этом и пойдёт речь ниже, в следующих главах
< назад (жми) вперёд (жми) >